Кушать подано

Как писал художник Рене Магритт: «Предмет не так уж держится за своё название, чтобы нельзя было придумать ему другое, более подходящее». Режиссёр спектакля Владимир Золотарь, по его собственным словам, при постановке в псковском театре драмы пьесы «Таланты и поклонники» решил скрестить магриттовский дух с духом Александра Островского. Это довольно рискованное занятие. Часть псковских театралов, оглушённая предыдущим спектаклем «Отелло», который поставил совсем не Золотарь, заранее решила в знак протеста на «Талантов и поклонников» не ходить. Но некоторые всё-таки в последний момент передумали и пришли. И не пожалели.

«Я не обладаю такой режиссёрской наглостью…»

Режиссёру не потребовалось вторгаться в текст пьесы. Она не то что не устарела, а за 137 лет сделалась ещё актуальнее. От Александра Островского почему-то всё время ждут чего-то тяжеловесного, старокупеческого. У него и в пьесе «Таланты и поклонники» действуют Домна Пантелевна, Мартын Прокофьич, Ираклий Стратоныч… Можно ли сыграть их так, чтобы со сцены не несло нафталином?

Владимир Золотарь решил, что сыграть - можно и нужно, и решился добавить к истории одного провинциального русского театра второй половины XIX века изрядную долю сюрреализма. Того самого сюрреализма бельгийца Рене Магритта с его знаменитыми облаками, шляпами-котелками, сюртуками, птицами… Предмет же не держится за своё название. Правильно? А раз так, то почему бы не придумать что-нибудь новое, скрестив очень старое с просто старым?

Жанр у Островского обозначен недвусмысленно: комедия. Хотя если взять сюжет, то он ничуть не менее драматичен, чем «Бесприданница» (в программке сказано: «драматическая комедия»). У «Талантов и поклонников» и «Бесприданницы» много пересечений. Но «Таланты и поклонники», похоже, дают больше простора для фантазии. Всё-таки, речь в пьесе идёт о театре, артистическом мире, меценатах, интригах… Есть множество возможностей оживить сценическое пространство и оправдать происходящие метаморфозы.

«Я не обладаю такой режиссёрской наглостью, например, превратить лошадей Великатова в белый «Мерседес»», - сказал режиссёр незадолго до премьеры.

Но вставить в спектакль по хрестоматийной пьесе русского классика композицию Smells Like Teen Spirit группы Nirvana - да ещё во множестве вариантов от Патти Смит до джазового трио Clemens Orth - не меньшая режиссёрская наглость. Но приём срабатывает.

Сцена из спектакля «Таланты и поклонники». Великатов (Евгений Терских) и Смельская (Наталья Петрова). Фото: Андрей Кокшаров.

В этом спектакле вообще много режиссёрских приёмов, в том числе и постановочных, нарочито выставленных на показ. Многие нашумевшие спектакли последних лет только из режиссёрских приёмов и состоят. Часто это не средство раскрыть тему, а просто игра ради игры, самовыражение. В «Талантах и поклонниках» всё иначе. Приёмы работают на действие. Если герои в начале спектакля вынуждены ходить, согнувшись, то это не просто прикол, а демонстрация униженного состояния актрисы Негиной (Ксения Тишкова) и её матери (Надежда Чепайкина). А заодно ещё и проверка того, как поведут в этом сыром помещении с низком потолком разные высокопоставленные гости. То же самое можно сказать и о кипе умных книг, под тяжестью которых жених Негиной Пётр Егорыч (Максим Плеханов) сгибается.

В этом спектакле полно работающих «мелочей». Почти у каждого героя есть что-то узнаваемое, характерное. Действие одновременно происходит на первом, втором, третьем планах. Едва ли не каждому режиссёр даёт возможность «разгуляться»: пьяненькой Громиловой (Ирина Смирнова), Васе (Александр Овчаренко), Матрёне (Екатерина Миронова)… Если не всем, то многим.

Поставлены почти гэги, которые можно показывать как отдельные номера. Но при этом не скажешь, что они затягивают действие или сбивают прицел: основная линия держится жёстко. Спектакль не распадается на части, как это иногда бывает с псковскими спектаклями, особенно с сырыми премьерами.

«На всякий случай мы просим прощения»

Режиссёр боялся, что во время премьеры 12 мая 2018 года что-то может пойти не так. Он даже со сцены зрителей предупредил, что генерального прогона накануне не было. «На всякий случай мы просим прощения, - сказал Владимир Золотарь. – Это одновременно и сдача, и премьера». Но мы ведь уже наизусть выучили, что предмет не так уж держится за своё название. Сдача, премьера… Это всё слова. Намного важнее – искусство это или имитация. Когда есть таланты, то поклонники найдутся.

В новом спектакле оказалось много запоминающихся работ. Редко когда бывает, чтобы сразу столько: Негина (Ксения Тишкова), Домна Пантелеевна (Надежда Чепайкина), Князь Дулебов (Сергей Попков), Великатов (Евгений Терских), Мелузов (Максим Плеханов), Смельская (Наталья Петрова), Громилова (Ирина Смирнова), Вася (Александр Овчаренко), Матрёна (Екатерина Миронова). Кто-то назовёт ещё больше ролей и фамилий. Ксении Тишковой вообще в этом сезоне очень повезло. После главной роли в «Метели» режиссёра Аллесандры Джунтини ей досталась ещё и главная роль в «Талантах и поклонниках». Завершающийся сезон – пока лучший в карьере Ксении Тишковой.

Сцена из спектакля «Таланты и поклонники». Домна Пантелеевна (Надежда Чепайкина), Мелузов (Максим Плеханов) и Негина (Ксения Тишкова). Фото: Андрей Кокшаров.

Несмотря на твёрдую сюрреалистическую линию, проведённую через всё трёхчасовое действо, артисты в новом спектакле не превращаются в послушных кукол, знающих своё место. Да, это не русский психологический театр в его классическом виде, но как раз на фоне сюрреалистических облаков, летающих шляп-котелков, застывших в воздухе шарфов, удлиняющейся трости и прочих «фокусов» у артистов есть возможность проявить себя, поиграть в удовольствие. А у зрителей есть возможность поверить им.

Сценография и костюмы (Александр Стройло) в этом спектакле не менее важны, чем игра артистов. Как и работа художника по свету (Евгений Ганзбург). Никогда не хотелось отмечать в лучшую сторону работу Александра Стройло как театрального художника, но это тот случай, когда сценография и костюмы не просто подходят, а становятся основой спектакля. При другой сценографии спектакль с теми же артистами был бы совсем другим. Наконец-то на Большой сцене мы увидели не просто что-то, похожее на театр, а настоящий театр, где музыка, костюмы, декорации, свет, игра артистов, авторский замысел дополняют друг друга, а не противоречат или прикрывают.

В спектакле есть не только отдельные номера, которые язык не поворачивается назвать вставными. Там есть даже отдельные «картины», словно их изобразил художник, не обязательно Магритт.

«Это весело – расставаться с иллюзиями и притворяться»

Все главные герои, за исключением актрисы Александры Негиной, на сцене нелепы. Нелепы в своих мечтаниях. Мечты у всех, конечно, разные. У многих – низменные. Или наоборот – высокие. Но это всё равно мечты. Кто-то готов для их достижения переступить через ближнего, а кто-то нет. Что же касается заранее объявленного сюрреализма, смутившего наиболее консервативных зрителей, то он словно бы явился из сюрреалистических снов (как будто бывают другие сны). Сюрреалистические сны существовали задолго до появления сюрреализма.

Кроме песни группы Nirvana в спектакле звучит музыка исландца Олафура Арнальдса и литовской группы Алины Орловой. Такая история с талантами и поклонниками вполне могла бы произойти не только в России, но и в Америке, Литве, Исландии… Разве что на Луне не могла. Как поёт по-литовски в песне Menulis («Луна») Алина Орлова, а вслед за ней Ксения Тишкова: «На Луне живут олени. // Их не сбивают машины…» И ещё «На Луне не нужны зонтики» (через газету передаю привет той девушке, которая не любит зонтики).

На что похоже происходящее в провинциальном городе Островского? Как ни странно, на войну. Все эти интриги, козни, попытки подавить другого человека, съесть его с потрохами (при этом красиво сервировать к столу) – это и есть война. А там где война, там и жертвы. «Ты родился, когда началась бесконечная война…», - поёт Алина Орлова. Бог у неё эмигрировал в другие вселенные, захватив с собой ангелов. Так что люди надеются только на себя. Зато «На Луне не происходят войны…». Во всяком случае, пока.

«Таланты и поклонники» хоть и драматическая, но комедия. Так что слова Курта Кобейна «Это весело – расставаться с иллюзиями и притворяться» приходятся кстати.

Герои на сцене стараются с иллюзиями расставаться весело. А зрители в зале сидят и, наверное, как поётся в композиции Smells Like Teen Spirit, думают: «Вот мы и здесь, развлекай нас». И галёрка, и зрители в первых рядах.

Хотя иногда кажется, что отдельные приёмы могли быть не такими прямолинейными. Когда Великатов выходит с дохлой ощипанной курицей в руках, то это уже, наверное, перебор. Вполне достаточно и того, что он рисует сидящую в ванне Негину, а у него на холсте выходит курица (ещё не ощипанная). Разжёвывать дальше совсем не обязательно. Тем более что одна из ключевых сцен спектакля – застольная. К столу наравне с прочими блюдами подана голова Негиной, как в фильме «Город Зеро» (в киносценарии Шахназарова и Бородянского сказано: «Варакин вздрогнул – на блестящем никелированном подносе лежала его голова»). Безжалостный абсурд расчеловечивает и превращает артиста в «продукт». Шуршит то ли ресторанное меню, то ли театральная программка. Кушать подано.

Сцена из спектакля «Таланты и поклонники». Слева направо: князь Дулебов (Сергей Попков), Бакин (Денис Кугай), Негина (Ксения Тишкова), Вася (Александр Овчаренко) и Великатов (Евгений Терских). Фото: Андрей Кокшаров.

Куриная тема взята прямиком из текста Островского. «Ну, подойдите же ко мне, мой птенчик!», - просит Негину сладострастный князь Дулебов. «Курочки-то это ваши? - интересуется у Домны Пантелевны Великатов и он же спрашивает: - А вы любите курочек-то, Домна Пантелевна?» - «До страсти, батюшка, всякую птицу люблю», - отвечает мать Негиной. Вот и Великатов любит. До смерти любит.

У Островского упомянут русский петух. Великатов и есть русский петух – любитель курочек. Самодовольный. Самоуверенный. Самовлюблённый.

Один из вечных русских вопросов звучит так: «Всё продаётся или не всё?». Можно ответить: всё, но не всегда. В «Талантах и поклонниках» попадаются бескорыстные люди: неудачливый жених Мелузов, старик Нароков (Виктор Яковлев)… Увы, добро может быть непривлекательным и выглядеть смешно. Молодой Мелузов и старый Нароков по-своему тоже влюблены в Негину и ответ на «вечный вопрос» у них всегда готов: конечно же, продаётся не всё. Съесть можно всякого, а вот купить – нет. Как говорил Крокодил Гена Чебурашке: «Тебе нельзя у нас работать» - «Почему?» - «Ну почему-почему… Съедят».

Сцена из спектакля «Таланты и поклонники». Князь Дулебов (Сергей Попков) и Негина (Ксения Тишкова). Фото: Андрей Кокшаров.

Есть люди, при всей их внешней неподкупности, склонные к тому, чтобы их и купили, и съели – и даже не подавились. Почему? Потому что «так уж заведено» (так выражается Негина). Кем заведено? Великатовым? Князем Дулебовым? Прочими завсегдатаями партера – «хозяевами жизни»?

А людям с галёрки достаётся смех сквозь слёзы. «Смейтесь надо мной, я не сержусь, я этого заслуживаю, - говорит в отчаянии Мелузов. - Я вас обезоружу, я сам вместе с вами буду смеяться над собой. Ведь смешно, действительно смешно. Бедняк, на трудовые деньги выучился трудиться: ну и трудись! А он вздумал любить! Нет, этой роскоши нам не полагается».

***

Псковский спектакль «Таланты и поклонники» выглядит так, как будто его поставили не в Пскове. И поэтому непросто предсказать его судьбу. Премьерные показы совпали с жаркими майскими вечерами. Так что свободные места в зале оставались. Ещё непонятно, сможет ли псковская публика высоко оценить режиссёрский замысел. Не подавиться и переварить его. Не спугнёт ли «режиссёрская наглость»?
Но это тот редчайший случай, когда спектакль не стыдно вывести на гастроли и показать в любом зале для любой публики. И ждать отзывов – восхищённых и возмущённых.