Социальный балласт

…или Именем Российской Федерации

В декабре 2006 года в Пскове в Доме офицеров состоялось собрание родителей, сыновья которых, призванные в ряды Советской армии, погибли при исполнении обязанностей военной службы. Собрание приняло обращение ко всем правозащитникам России, которое было обнародовано на Всероссийском конгрессе гражданских организаций 10-12 декабря 2006 года [ 1 ].

Людмила Дмитриевна Базил, мать солдата, погибшего в Советской Армии, продолжая бороться за свои права и права таких родителей, как она. Фото: Александр Сидоренко.

19 июня теперь уже прошлого года я пришла на приём к депутату Госдумы от Псковской области А. А. Сигуткину. Набегавшись безрезультатно по пенсионно-социальным конторам, прокуратурам и судам, решила узнать - чему Алексей Алексеевич так радовался, голосуя за закон о монетизации льгот, и почему «испытывал чувство гордости» за свой поступок?

Ведь я – мать сына, погибшего в армии СССР при исполнении обязанностей военной службы в 1987 году, совсем не радуюсь. Напротив, страдаю от переполняющего меня чувства несправедливости, возмущаюсь, сужусь, обращаюсь к Президенту, в Конституционный Суд.

У всех я искала правовой и справедливой защиты в духе Европейской Конвенции по правам Человека, подписанной Россией в мае 1998 года, «Декларации прав и свобод человека и гражданина», принятой ещё Верховным Советом РСФСР в ноябре 1991 года, наконец, Конституции Российской Федерации.

Все институты власти, включая судебную, среди строк формальных ответов и решений откровенно признались мне, что в России гражданина, пострадавшего от государства, защищать некому, и никто этого делать не собирается (здесь и далее по тексту все выделения авторские - Ред). Цитирую.

«Вы как член семьи погибшего ветерана боевых действий имеете право на получение ежемесячной денежной выплаты в соответствии со ст. 154 указанного закона (122-Авт.) в размере 150 руб.»… (Начальник управления ПФ г. Пскова С. Н. Еркина, 22 марта 2005 года).

Поскольку мой сын никогда не участвовал в боевых действиях, быть матерью ветерана этих действий я не могу. Так как моей категории льготников в законе 122 не оказалось, в городском пенсионном фонде меня причислили к вышеуказанной, произвольно изменив мой льготный статус.

Этот произвол я обжаловала в суде: «…суд признает, что до принятия этого закона на Базил Л. Д. распространялись льготы, установленные для участников ВОВ, а размер выплаты для участников ВОВ выше, чем для родителей военнослужащих, погибших при исполнении обязанностей военной службы, что противоречит положениям ст. 153 Федерального закона № 122-ФЗ. Но пенсионные органы, как и суд, должны принимать решения на основании действующего законодательства до тех пор, пока оно не изменено.

Таким образом, оснований для удовлетворения заявления Базил Л. Д. не имеется. (Судья горсуда А. Г. Овчинников. Решение именем Российской Федерации, 22 апреля 2005 года).

«Судом установлено, что истица в соответствии с Законом СССР 1989 года «О неотложных мерах по улучшению пенсионного обеспечения и социального обслуживания населения» имела льготы как мать погибшего военнослужащего. С 1 января 2005 года в связи с принятием Федерального закона № 122-ФЗ ей произведена замена льгот на ежемесячные денежные выплаты в соответствии с Федеральным законом «О ветеранах». …В истребовании дела по иску Базил Л. Д. к ГУ УПФ РФ в г. Пскове о признании действий незаконными, назначении выплат как участнику ВОВ, компенсации морального вреда отказать. (Судья Верховного Суда РФ А. В. Малышкин, 31 мая 2006 года).

«С нашей точки зрения, вопрос о статусе членов семей военнослужащих, погибших при исполнении обязанностей военной службы, требует законодательного урегулирования ввиду отсутствия в законодательстве (в частности в Федеральном законе «О ветеранах») определения данной категории граждан». (Член Совета Федерации, председатель комитета по социальной политике В. А. Петренко, 28 марта 2005 года).

«Сообщаем что Ваше обращение, поступившее на имя Президента Российской Федерации, рассмотрено и направлено на рассмотрение в Министерство здравоохранения и социального развития Российской Федерации». (Управление Президента РФ по работе с обращениями граждан, советник департамента письменных обращений граждан А. А. Косаковский, 5 октября 2006 года).

Но самый откровенный отказ, что-либо делать в моём случае, я получила от Секретариата Конституционного суда на свое обращение, в котором доказывала, что в отношении меня нарушены статьи 15 и 55 в части 2 Конституции РФ. Эти статьи запрещают принимать законы, ухудшающие положение граждан, и, тем не менее, Секретариат пишет: «…по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования положение пункта 6 ст. 44 ФЗ от 22 августа 2004 года (этим пунктом меня вычеркнули из закона вообще - Авт.) …не может рассматриваться, как исключающее обязанность государства обеспечить ветеранам социальную поддержку – такая правовая позиция изложена в Определениях Конституционного суда Российской Федерации об отказе в принятии к рассмотрению жалоб граждан по аналогичным вопросам».

Истинная правда – живём не по закону, а по понятиям, домыслиям и недомыслиям… Ведь обращалась я в Конституционный Суд как мать погибшего солдата, а не как пенсионерка.

То, что Конституционный Суд выполняет социальный заказ власти – бесспорно. За собой в связи с грубым и массовым нарушением прав человека законом о монетизации льгот он оставил лишь обязанность декларировать, а практическое дело защищать основы Конституции РФ он оставляет за самими гражданами.

Все очень хорошо устроились в «демократическом» государстве. Сытно, комфортно и ни за что не надо отвечать. Ответственный секретарь (чины только ответственные!) совета при Президенте РФ по правам человека (название сокращено) В. Смирнов не усмотрел в моём обращении к Э. А. Памфиловой нарушения моих прав:

«Если Вы считаете (Это я, видите ли, так считаю! – Авт.), что Ваши права нарушены, - пишет В. Смирнов, - Вам необходимо обратиться в органы государственной власти, прокуратуру или суд…Если Вы не удовлетворены решениями, Вы можете обратиться к Уполномоченному по правам человека в Российской Федерации к Лукину В. П.».

Конечно, конечно, так и сделаем, благо и адресок указан. Но оттуда пришла слёзная весточка: В. П. Лукина «плохие парни из Госдумы» не пустили в законодательное ведомство, где он хотел доложить им с трибуны, как они скверно поступили с народом. Это сообщалось «во первых строках», а далее объяснялось и рекомендовалось: «изменения и дополнения в вышеуказанный закон (№ 122 - Авт.), другие законы, касающиеся поставленных Вами вопросов, могут быть внесены только путём принятия соответствующего закона...

По поставленным Вами вопросам Вы также вправе самостоятельно обратиться в федеральные и региональные органы власти в соответствии со статьями 24, 33, 46 и 125 Конституции Российской Федерации.» (Г. В. Рыбалкин, начальник отдела защиты прав человека на социальное обеспечение. 29 марта 2005 года. Аппарат Уполномоченного по правам человека в РФ).

Начитавшись бюрократического дурмана, я и отправилась к радостно-гордому законодателю, т. е. А. А. Сигуткину. Депутат от псковских избирателей, в большинстве своём людей наивных и очень верующих во всякие МММ, а особенно - в самоотверженную преданность своих избранников, оказался человеком простоватым и одубевшим. Видимо, от больших государственных забот.

До него так и не дошло, кто пришёл с ним поговорить, и почему перед ним сидит мать сына, призванного в армию защищать Отечество и вернувшегося домой в гробу. Он сразу решил всё поставить на свои места и сразить меня проблемами государственной нужды.

- А Вы знаете, - начал Алексей Алексеевич, - что в стране 40 миллионов льготников и всего бюджета 2005 года не хватило бы, чтобы их содержать?..

Святые отцы, такое не знаешь как комментировать! А мне-то что? Про многие миллионы льготников телеэкран и радио нам все уши прожужжали, а вот о том, что А. Сигуткин и его сподвижники по Думе вывели меня в графу «социальный балласт», услышала впервые.

Раньше думала, что по небрежности в законе 122 не оказалось моей категории льготников, т. е. тех, кто по закону СССР от 1.08.1989 г. по льготам был приравнен к участникам ВОВ из числа военнослужащих. Оказывается, меня просто как социальный балласт сбросили под откос реформаторского паровоза «Единой России»!!!

Спасибо А. А. Сигуткину, растолковал, ради чего нас фактически лишили основных льгот, дали за них по 150 рублей и криминальный соцпакет, по которому нужных лекарств месяцами нельзя было получить, зато придумщики его очень легко воровали миллионы рублей из того самого социального госбюджета, о котором так сокрушался генерал-депутат А. Сигуткин.

Да кто мы такие для бесчувственной, надменной, ожиревшей власти, обязанной всерьёз позаботиться о родителях сыновей, погибших в армии СССР? Да никто, просто пыль под ногами. Нам усердно на всех бюрократических уровнях пытаются внушить, что бывшие от государства СССР очень запоздалые льготы и оставшиеся после зурабовской реформы «меры социальной поддержки» – это и есть компенсация за погибших в армии СССР сыновей.

Хватит обмана, нет таких законов, которые бы одно приравнивали к другому. Мы не позволим обращаться с нами как с людьми неполноценными.

Семьям погибших в армии России по законам РФ 1993 и 1998 годов выплачиваются сотни тысяч рублей в виде единовременных пособий и страховых выплат, вручаются сертификаты на жильё, оказывается материальная помощь из благотворительных фондов, а также обеспечиваются ежемесячные меры социальной поддержки. Другим, это нам, кто пострадал от СССР, законом 122 назначены только меры соцподдержки в урезанном виде.

В регионе нас вообще не вспоминают. Для властей города и области нас нет, как и запустелой стены памяти у храма Александра Невского, открытой ещё В. Тумановым и А. Прокофьевым, на которой высечены имена наших сыновей.

Власть почему-то решила, что парень, погибший в Чечне, был на войне, а сын И. А. Баранова, погибший в Афганистане ещё в 1980 году, был на прогулке. Социальные льготы отец и мать получили через 10 лет после гибели сына, а пенсию по потере кормильца в размере 8 руб. 12 коп. – через тринадцать. И сыновья Г. П. Рыбиной (1982), З. В. Куманцевой (1984), В. С. Смирновой (1985), В. М. Яковлевой (1987) и многих других ходили в Афганистан от нечего делать.

Сколько можно биться за свои права? Сколько? А не ждут ли сотворители недобрых дел, когда мы просто помрём? Похоже, что так. Некоторые из нас уже легли рядом со своими сыновьями: отец Славы Куманцева, мать Володи Баранова, отец Игоря Рядова, родители Юры Семёнова, который у них был единственным ребёнком в семье, как и у меня. Некому было позаботиться о них на старости лет.

В конце нашего неконструктивного разговора А. А. Сигуткин сказал такое, от чего я даже вздрогнула: «Ваш сын не участник Великой Отечественной войны….»

День был жаркий, за открытым окном кабинета шумела улица. Наверное, подействовало на голову…

Разумеется, мой сын не мог быть участником великой войны. Это я ребёнком прожила три страшных года в оккупации на Псковщине.

- А малолетние «узники» с эстонского хутора в пелёнках штурмовали Берлин? По вашему закону 122 они – участники Великой Отечественной войны, - отпарировала я напоследок.

- Ну, это другое, - ответил псковский депутат Госдумы.

Действительно, совсем другое. Галина Петровна Рыбина до сих пор не может смириться с тем, что ей пришлось (у неё есть такое право) оформлять компенсацию за льготы и социальные выплаты как несовершеннолетнему узнику. Выплаты узникам по закону 122 и Указу Президента В. В. Путина оказались значительно больше, чем те, что она получала бы как родитель сына, погибшего на войне в Афганистане.

Явно сочувствуя мне, начальник управления соцзащиты населения г. Пскова Е. И. Миничева спросила, есть ли у меня инвалидность. Получилось бы побольше к моей пенсии, но я не инвалид… пока, слава Богу.

В какую жару и какая голова могла сочинить подобные приоритеты в социальной политике? И как назвать эту политику? Думаю, не ошибусь, если назову её надругательством над родительскими страданиями и памятью наших сыновей. Экономить на нас – просто подло.

А. А. Сигуткин мне обещал, но ещё не ответил. Было бы неплохо от него узнать, что мы еще должны сделать, чтобы нас и нашу проблему заметили в Кремле.

Например, можно устроить живой костёр у дверей Госдумы. Объявить голодовку, как поступили Герои СССР и России. Или скинуться по 159 рублей (столько нам выплачивают за льготы в 2006 году) и купить подарочек, скажем, Любови Слиска. Лечь на рельсы «единороссовского» паровоза… или лучше открутить у него колёса, чтобы больше не наезжал на граждан.

Думайте, люди добрые, думайте. Иначе нас всех – несогласных – именем Российской Федерации…Уже было.

Редакция направляет материал в администрацию Президента РФ, аппарат Уполномоченного представителя по правам человека в РФ и Государственную Думу РФ.

Людмила БАЗИЛ.

 

1 Начало этой темы в «Псковской губернии» см.: Л. Д. Базил. «Ни дна, ни покрышки?...» // «ПГ», № 3 (222) 26 января - 1 февраля 2005 г.